Булочки с яблочным повидлом
Прошлое лето, 18 августа, время — слегка перевалило за половину одиннадцатого вечера. Жена на седьмом месяце беременности подрывается — хочу булочку с повидлом! Неспешно собираюсь, чтобы выйти в круглосуточный в поисках сдобы.
Жена торопит — быстрее, пока пекарня не закрылась. До меня доходит, что она про армянский магазинчик на первом этаже нашего дома. Работает в нём сам хозяин, поэтому график у пекарни ненормированный, пока не распродадут — не закрываются. Есть, конечно, шанс, что они ещё работают, но вот что там останутся булочки — не факт.
Но жене нужно именно те булочки именно из той пекарни. Ладно, впопыхах спускаемся вниз, огибаем дом и застаём хозяина, проворачивающего замок на двери.
Жена с глазами полными слёз смотрит на меня, армянин смотрит на неё, на её живот, и вопрошает, что хотела, красавица? Жена лепечет — булочку. Армянин вздыхает, открывает пекарню и выносит нам последнюю, героически уцелевшую в тот день булочку с яблочным повидлом. Немного в сахарной пудре и муке.
Беременная супруга просто в два счёта запихнула всю сдобу в рот и с полными щеками и блаженствующим лицом стояла и жевала. Я хотел расплатиться, но хозяин пекарни не взял — беременная же захотела. Пожал мужчине руку, поблагодарил. И тут к нам выворачивает из-за угла дома живот.
Я не шучу, сперва вырулил именно он. Гигантский живот, обтянутый сарафаном, а вслед за ним — его хрупкая хозяйка, жена хозяина булочной. Супруг долго не шёл домой, и она решила за ним спуститься. Почему по телефону не позвонила — а вот кто её знает.
Подошла к нам, посмотрела на моего беременного хомяка, всё ещё пережёвывающего запасы за щеками, и чуть не пустила слюну. "Джан, что кушаешь?" — спросила. Джан это по ихнему что-то вроде "душечка". Жена прошепелявила с полным ртом: "булоффку, такаааая фкуфнаяя". И тут с глазами кота из шрека, или и того милее, беременная номер два воззрилась на своего супруга.
Они молча играли в гляделки, а потом он оберечённо спросил "очень хочешь?" — и она кивнула. Замок на двери снова щёлкнул, в пекарне зажёгся свет, и армянин включил печь. Тесто в заготовках для завтрашней свежей партии уже было, так что он быстро соорудил несколько фигурок из теста и закинул их готовиться.
Вынес из пекарни два стула: своей и моей жене. Сказал подождать, сейчас будут свежие. Мне стало неудобно, я хотел уйти, но мой ребёнко-дом на ножках никуда не собиралась. И мы остались ждать булочки. Женщины разговаривали, мы молчали.
Когда всё было готово, и булочки отпыхали, я пошёл в круглосуточный за молоком. Женщины решили, что оно им надо. Вот так в двенадцать ночи мы сидели во дворе, и смотрели как наши жёны едят булки с молоком.
Армянину пришлось ещё и дважды отмахиваться от припозднившихся прохожих, учуявших запах свежей выпечки. Мимокрокодилам было недостаточно отказа. Они чуяли сдобу, они её видели, они её возжелали. Но то был неприкосновенный полуночный запас для будущих матерей.
И вот когда они всё подчистую умяли, и начали засыпать в пластиковых стульях посреди улицы, до всех донёсся льющийся звук. У жены армянина отошли воды. Испуг, охи, ахи, скорая в ночи, роды. Двойня. Родились аккурат на яблочный спас после булочек с яблочным повидлом.