Когда была маленькой, я решила поиграть в амнезию

В детстве меня сильно стукнули по голове крипичом во время игры. А что нам детям? В то время были ещё глупые, хоть и не маленькие (мне было семь с половиной лет, а девочке, которая приложила ко мне кирпич и того меньше). Я потеряла сознание и лежала в крови, пока мама не прибежала.

Когда уже в больнице я пришла в себя, передо мной сидели двое врачей, поодаль стояла медсестра, а совсем сзади маячили обеспокоенные родители. Врачи сказали мне, чтобы я не боялась, я в больнице, сильно ударилась головой, поэтому мне наложили швы и повязку. Спросили, что я последнее помню. Мне, маленькой дуре, показалось очень забавным поиграть и надурить всех вокруг. И я сказала, что не помню ничего. Ни как меня ударили, ни как меня зовут, ни кто эти люди, которых мне представили как родителей.

Мама залилась слезами, папа стоял с таким растерянным лицом, что просто ужас. Врач велел мне лежать и набираться сил, а родителям озвучили диагноз — амнезия. Врачи надеялись, что это временно. А чтобы память «вернулась», родителям рекомендовали со мной побольше общаться. Приносить мои любимые вкусности, игрушки, рассказывать о моей жизни.

Первый подвох был в том, что мама привезла мне из дома гречку в пиалке. Гречка дома готовилась часто, но не из-за финансовых трудностей, а потому что мама её обожала. А вот я ненавидела. Я всегда любила пюре, а гречкой плевалась. Но тут мама начала меня уверять, что это моё любимое блюдо. Я сразу скривилась от запаха.

- Не может быть…

- Да честное слово, ты попробуй, сразу вспомнишь! — Через силу я пропихнула в себя одну ложку. Постаралась жевать её с максимально нейтральным лицом. Но вторую уже не пустила в рот и сжала губы.

- Гадость.

Мама, несмотря на моё заключение, продолжала носить мне гречку постоянно, все полтора месяца, что я лежала в больнице. Хоть амнезии у меня не было, а об этом никто не знал, но вот сотрясение было приличное. Родители приходили каждый день, приносили фотоальбомы, проносили втихарая в палату мою кошку.

При встрече с Манькой сердце моё оттаяло, и я решила сделать вид, что что-то вспоминаю. Радости родительской не было предела. Я начала «вспоминать», как я играла с кошкой, как её принесли котёнком, как подрали в уличной драке, и как папа пьяным пихнул её в живот, а она потом родила мёртвых котят. При упоминании этой детали у родителей исказились лица. И папа начал меня уверять, что такого не было. Ну как же не было? Я точно помню. Решила не настаивать и не выдавать деталей происшествия, иначе бы мою амнезию раскусили в тот же день. Но постепенно мне стало скучно в больнице, и я решила, что пора бы уже поскорее «вспоминать» оставшееся. Это было нелегко.

Например, когда я вспоминала, что папа часто пьянствует, он всё отрицал. Говорил, что ничего такого никогда не было. И что по жопе меня бляшкой от ремня по пьяни не бил (а он бил! и это просто за тройку). Отрицал ещё то, что он украл деньги из моей копилки. Мама не признавалась, что на мой день рождения она специально приготовила торт с курагой, который я ненавижу. Убеждала меня, что я сама его долго выпрашивала. Бабушка ответила, что понятия не имеет, о каком воздушном змее я говорю. А змей был обещан мне как подарок за окончание первого класса на одни пятёрки. И я ведь стала отличницей! Но бабушка плотно приросла к собственной избирательной амнезии. В итоге мне вообще наврали про то, что я обожаю математику и просилась на внеклассный летний математический кружок. И они меня записали. Нет, нет и нет! Не было такого. Я же не сумасшедшая!

Однажды на вечернем осмотре врач спрашивал, как мои воспоминания. А я в ответ расплакалась. Сказала, что я помню некоторые вещи, а мне говорят, что их не было, но я-то точно помню. Врач стал меня успокаивать, что после тяжёлого сотрясения некоторые воспоминания могут спутаться, но это скоро пройдёт. А я зарыдала ещё пуще и начала ему рассказывать обо всех исковерканных воспоминаниях. Когда я уже закончила, то голова от слёз болела так сильно, что я плакала уже от боли. А врач поставил укол и хитро прищурился.

- Признавайся, только честно, ты всё помнишь? — Я испуганно посмотрела на врача. — Я не буду ябедничать твоим родителям, просто скажи. Я обещаю, что сохраню это в секрете. — Я только и смогла кивнуть. — Понятно, тяжело вздохнул врач. Ну это даже лучше, потому что теперь ты почти что здорова. Но ещё неделю тут пролежишь. А родителям завтра же скажем, что ты всё вспомнила. Я скажу, что тебе дали новый препарат, и он помог.

Мне не оставалось ничего, кроме как согласиться. Но назавтра родители не пришли. Они пришли послезавтра в обед. В моей палате собрались родители и врач. Он объявил им радостную новость, они бросились меня крепко обнимать. А я от облегчения снова расплакалась. Через неделю меня действительно забрали домой, врач при выписке давал рекомендации и бумагу для школы, чтобы меня не пускали на физкультуру.

- Ну, физкультуру она всё равно не любит, так что будет сидеть математику учить вместо неё.

- Пап, а математика? А кружок летний? Помнишь, вы говорили. Я же не люблю математику, зачем вы меня туда записали?

- Дома поговорим.

- Нет, пап, я не хочу летом на математику ходить! Вы меня обманули? И с гречкой, и с Манькой!

- Никто тебя не обманывал, не выдумывай.

- Нет, я помню, вы мне говорили по-одному, а было по-другому.

- Это тебе кажется. У тебя после болезни ещё мысли путаются.

Но тут вмешался врач: "Нет, девочка полностью здорова. Память полностью в норме, она уже не путается."

Но родители не слушали его, а просто утащили меня за руку в коридор и на выход из больницы. В машине я ещё получала словесных люлей за то, что «выдумываю». Но я-то точно помнила всё их враньё. Дома бабушка радостно меня встретила, но тоже не смогла смириться с мыслью о моём здравом уме. Снова наплела про то, что я выдумываю про воздушного змея, и так никогда мне его и не подарила. Мне было очень обидно. Зато с тех пор я часто притворялась, что чего-то не помню, когда родители пытались мне доказать что-то стратегически важное в спорах. «Ничего не знаю! Я такого не помню, вы что-то путаете. »