По пьяной лавочке и соседку на котлеты можно

Встречался с девушкой. Она была иногородняя, приехала учиться, поступила здесь на бюджет и родители ей купили комнату в коммуналке. На что хватило, как говорится, но главное — свой угол и чтобы по съёмным не мотаться, а спокойно учиться.

Мы на её территории никогда не встречались и даже чай у неё в комнате не пили, чтобы соседей не смущать, не то что интим какой-то. Поэтому о моём существовании её соседи и не знали, что логично.

И в один вечер она мне звонит и говорит "срочно приезжай, а то они меня сейчас убьют". Подрываюсь, естественно, мчусь к ней на такси. Сам в это время стараюсь быть на связи и звоню. Узнаю, что случилось, от чего её спасать и вообще что и как.

Она меня инструктирует, что из окна мне ключ от квартиры скинет, чтобы я войти смог, а то она из комнаты выйти не может, её соседка караулит с топором для мяса. Я офигеваю.

Любимую девушку, конечно, спасу, и от соседки, и от топора, но как же милиция? А она звонила в милицию, но те сказали, что не приедут на соседские — тем более женские — разборки.

Узнаю попутно, почему соседка вдруг взъелась: потому что решила, что моя девушка соблазняет её мужа.

Добрался я, значит. Мне из окна скинули ключ, зацепленный за мягкую яркую игрушку, чтобы он в темноте вечерней не упал и не потерялся безвозвратно в кустах. Бегом на этаж, открываю дверь и вламываюсь. Кричу "Оля?!"

На меня оборачивается женщина килограммов под сто пятьдесят, реально с небольшим топориком для рубки мяса.

— Ты кто?

— Конь в пальто! Жених Олин!

Дальше развивается потрясающая драма. Меня посвящают в события, открывают глаза прямо-таки! Моя шалавистая невеста соблазняет вон мужа тётенькиного и хочет увести из семьи, и комнаты их отобрать.

У них три из четырёх в той коммуналке было, в четвёртой как раз девушка моя жила, и нагло строила планы по присвоению остальной жилой площади. Так вот Оля моя, бесстыдница, на общую кухню сегодня в шортах коротких выходила, и по коридору в туалет и ванную тоже в шортах ходит!

А ещё она сегодня в ванной вон трусы свои "якобы" забыла, да кружевные ещё!

Колобок с топором во время рассказа отчётливо вонял перегаром, из чего становилась ясна ярость. Я пояснил, что никого моя Оля увести из семьи не может, она вон вообще за меня замуж скоро выйдет, чего вы тут устроили.

Мадам выдавила из себя "тощ-щ-щна?!", получила утвердительный кивок и под "ну смотрите у меня" удалилась на кухню — убирать топорик. Из другой комнаты вылез виновник торжества: тот самый, которого "увести" пытались.

Метр с кепкой, в ширину больше, чем в высоту. Рожа красная, лысина блестящая, труханы до колен дырявые, — ни дать ни взять красавец. Оля открывает дверь, втаскивает меня внутрь. На время появления её в дверном проёме принц местной коммуны подмигивает ей пьяным глазом.

Пришлось девушку к себе в срочном порядке увозить, чтобы её там по пьяной лавочке не пустили на котлеты. Потом она эту комнату продала — этой же самой парочке, а сама съехала в кредитную квартиру от греха подальше.

Отношения не сложились, но расстались мы с ней на мирной ноте, и даже шутили, что уходит она от меня к тому шестидесятилетнему алко-прынцу из коммуналки.