Рок-н-ролл до призыва в армию
В старших классах, когда пора было самоопределяться, выбирать будущую профессию и институт, на экраны вышел сериал "Ранетки", и нас с пацанами унесло по идее школьной рок-группы. Конечно, народ вокруг только посмеялся из-за того, что здоровые лбы вдохновились дешёвым сериалом для девочек. Даже не так страшна была для всех идея, как то, что мы сериал какое-то время смотрели, ведь не после первых же минут одной серии в наши головы пришла идея.
Но мы решили не унывать и не опускать руки, ведь у всех на жизненном пути бывают сложности, и почти все музыканты сталкивались с непониманием окружающих. А нам с пацанами так хотелось стать знаменитыми рок-звёздами. Попробовать эту жизнь в угаре концертов, фанатской любви, толп на стадионах, турне и мифического белого порошка. Видели уже это небо в алмазах.
Кто-то разбил копилки, кто-то выклянчил у родителей, кто-то одолжил у родственников или знакомых, — и мы собрали инструменты. Четыре гитариста, долгие споры о том, кто будет соло. Был мальчик, игравший на органе и фортепиано. Орган ему удалось отточить в воскресной школе. Он ходил подрабатывать на службы вместе с хором из своей музыкальной школы, просто ради опыта, а не денег. Барабанщика не было, так как мы решили, что барабаны это слишком громоздко. Вот станем знаменитыми, тогда кто-нибудь и переквалифицируется из гитариста в ударника.
Дальше мы столкнулись с тем, что играть нихрена не умеем. Ну то есть все знали по несколько аккордов, которым батя или старшие ребята во дворе учили нас, пока мы были ещё в средней школе. Полгода усердно плевали на занятия и учились играть. Мамы и учителя косо смотрели, обещали разбить гитары об головы, папы проводили безуспешные беседы. Но мы упорно продолжали пытаться "сыграться".
Сначала просто переигрывали чужие песни, потом стали пытаться писать музыку сами. Со словами было, конечно, плохо. Выходила какая-то жесть вроде Чуковского, у которого "лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли". Взяли в помощь девчонку, которая с огромным удовольствием отдала нам целый том своих стихов.
Стихи-то были хорошие, но абсолютно все про любовь, да и такого размера, что балладу из них сложить можно, а песню на два куплета и припев — нельзя. Девчонка ещё и смертью нам грозила, если вздумаем сокращать её поэмы в угоду музыке. А если не сокращать, то можно было бы просто выходить на сцену, полчаса читать стихи, а в конце "трыньк" по струнам и поклон.
Но, как только девчонка всем своим одноклассницам растрындела, что старшеклассники собираются петь рок под её стихи про любовь, школа всколыхнулась. Слушать нас целым залом ещё никому не удалваось, но женская половина школы воодушевилась и начала виться за нами. Просились на репетиции, ворковали. А мы как бы не против поклонников, только петь нам ещё и нечего, и показать тоже. Ну, разрешали посидеть, послушать, как мы просто музыку гоняем и ругаемся друг на друга матом, если кто-то залажал.
Народ быстро понял, что мы — так себе рок-звёзды, и фан-клуб ещё не спевшейся группы рассосался.
Мы провалили все экзамены, а на лето перед поступлением устроились на подработки жили в режиме "работа-репетиция" нон-стопом. А в конце сентября напросились к хозяину одного клуба на выступление. Мол, дайте один вечерок отыграть концерт, а дальше мы только у вас играть будем, а вам с этого — посетители и процент с продажи билетов.
Мы разорились на рекламки, объявления и флаеры, раздали их всем, кому могли, обклеили пару районов и кинули клич по знакомым, чтобы приходили на первое выступление начинающих легенд.
На концерт никто не пришёл. То есть вообще никто. Пустой зал. Ноль человек. Вообще. Даже бармен ушёл по делам. Мы правдами и неправдами выпросили ещё один день у хозяина клуба. И снова никого не было. Это слишком сильно ударило по нашей самооценке и мы распались.
Пришлось в ускоренном режиме думать, что делать со своей никчёмной жизнью. Двое начали бегать от военкомата, клавишник без труда ушёл в консерваторию, где для него место придержали за счёт обеспеченных родителей со связями. Я быстро поступил в ПТУ. Это было единственное место, куда взяли в сентябре и с никакущими результатами экзаменов. Последнего из группы всё же забрали служить, и с тех пор у него пошла в гору карьера военного.
Я же отучился целый год, а потом перевёлся на дневное отделение на первый курс в университет. Отучился спокойно там, ночами за чертежами угробил зрение, стал негоден, нашёл работу, а потом заработал на коррекцию зрения. Жизнь пошла тихая и размеренная, хотя и стрессую регулярно на работе.
И только недавно родители признались, что скинулись тогда с родителями других участников группы, чтобы дать на лапу хозяину клуба, и чтобы тот никого не впускал к нам выступление. Для нас это тогда было хорошей встряской, выбило дурь из головы и мысли о лёгкой богатой жизни. Но я благодарен им за то отрезвление наших юных максималистских мозгов. Играть-то действительно нормально не умели.
Парень, поступивший в консерваторию, кстати, стал героиновым. Он и без рок-группы умудрился сторчаться.