У всех есть такой наглый родственник, которого никто не любит
Бабуля с востока и она мусульманка. В её культуре принято отдавать гостю ту вещь, которую он похвалит. Например, однажды в Сочи женщина очень сильно восхищалась бабушкиным платком, и бабушка отдала ей его. Мои подружки тоже часто хвалили мои вещи (папа всегда привозил из-за бугра дорогие и качественные игрушки, одежду и украшения), но бабушка только раз велела отдать мне свой браслет другой девочке. «Она очень нехорошо смотрит, глаз тяжёлый, лучше отдай, чтобы беды не было.»
А с маминой стороны у нас все родственники — русские. Когда они узнали, что мама хочет выйти за мусульманина, то отговаривали её и относились к бабушке и папе предвзято. Только когда узнали, что семья богатая, приняли. И есть у меня одна тётя с маминой стороны. Она толстенная, занимается рукоделием и не работает. Для своих поделок всегда тащит домой всякий мусор. Когда приходила к нам в гости, то всегда старалась забрать всякие детские бусики и ленточки, чтобы украсить ими очередное своё изделие. Скрепя сердце отдавала, потому что, если я этого не делала, она начинала меня ругать, какая я жадная и мелочная. Бабушка всегда внимательно смотрела на меня в такие моменты. Она не любила эту тётю, но ссориться с маминой роднёй не хотела.
Тётя же, зная бабушкину особенность и культуру воспитания, нередко выпрашивала довольно дорогие вещи и у неё. Каждый раз, когда приходила к нам в гости, то обязательно уносила что-нибудь с собой. И вечно так: зайдёт на чай с пакетиком дешёвых конфет, которые мы только на кладбище на могилках и оставляли, а себе заберёт что-то дорогое и красивое. Папа тоже отдавал ей вещи, потому что она очень сильно распиналась. «Ой какой красивый сервиз. У меня такого никогда не было. А какой узор, а какие ручки у чашек изящные! Блюдца загляденье!»
Один раз я сильно заупрямилась: мне только-только купили очень красивый браслет из пластиковых бусинок. Он был сложносплетённый, я в него влюбилась с первого взгляда, и мне его купили. Тётка, когда пришла, сразу зацепилась за него глазами. Я спрятала его в тумбочку, чтобы она не стала выпрашивать. Но она прямо за обедом начала расспрашивать про него и хвалить. «Асечка, какой красивый я у тебя браслетик видела? Какой хороший, покажи, я посмотрю его?» Я усиленно делала вид, что не понимаю, о чём она.
Но тётка слишком настойчиво просила. Так вцепилась зубами в эту тему, что весь обед только о браслете и говорила. Бабушка не выдержала и сказала: «Ася, покажи тот, который мы тебе подарили.» И строго на меня посмотрела. Я с замиранием сердца вылезла из-за стола и принесла своё украшение, и положила на стол. Тётя аккуратно пододвинула его к себе пальцами. Сначала переворачивала его по-всякому на столе, как кость в тарелке. А потом так ловко подхватила пальцами, даром, что они были как сардельки. И принялась его нахваливать, смотреть на свет как переливаются бусинки.
Бабушка уже поняла, что она и браслет захочет забрать, поэтому стала за чаем рассказывать, что это она его мне подарила, как любимой внучке. Что он мне очень нравится, что я с ним даже сплю. Вот, казалось бы, дешёвая вещь, а как ребёнок ей радуется. В общем, бабушка делала всё, чтобы надавить на тётину совесть, и чтобы та не стала выпрашивать себе мою вещь. Но тётя этот браслет украла.
Ушла от нас поздно вечером. До этого всё время крутила браслет в руках, а потом демонстративно громко положила его на трильяж, чтобы бусинки сильно прозвенели, и все услышали. А потом браслет исчез. Я не сразу спохватилась, потому что сперва надо было помочь бабушке убрать со стола и помыть посуду. И только потом мы заметили пропажу. Бабушка сразу же позвонила тёте. Спросила, не забрала ли она случайно мой браслет с собой? И тётя так раскудахталась, что мы сами слышали и видели, как она положила браслетик на трельяж, и это я его куда-то дела. Конечно, ничего у нас не получилось, и потом я только обнаруживала бусинки от своего браслета на её расшитых сумках и проволочных деревьях. Бабушка сильно невзлюбила тётку после этого. И больше ничего и никогда ей не отдавала. Когда умерла мама, мы совсем разорвали общение с этой толстой сорокой.