Всё сам

В детстве я ходил в детский сад. Причём ходил сам, никто меня туда не водил. У родителей и бабов-дедов не было времени, все работали на износ. С утра только будили, а дальше я сам одевался и сам шёл в садик. Сам заходил в группу, сам себя воспитывал, всё сам-сам-сам.

Только вечером, в восьмом часу за мной приходили и забирали. Я и не думал, что сам могу уйти, потому что ключей от дома у меня не было, а дома никого, все на работе, кто ж мне откроет?

И в один прекрасный день я заболел. Меня с утра разбудили, сказали, что в сад я могу не идти, суп на плите, каша на столе, раскраски в столе. Развлекай себя сам, вот четыре рубля, в двеннадцать часов сходи за свежим хлебом, ключи на тумбочке. И ушли.

В десять часов меня разбудила большая газель, въехавшая во двор — завезли свежий хлеб. Чего ждать, решил я, и сходил за хлебом. Съел кашу и решил, что нечего отлынивать от прямых обязанностей, пойду в сад! Ничего, мама с папой тоже бывало болели, но на работу ходили исправно.

Взял ключи, закрыл дверь и отправился с повинной к воспитательнице: извините за опоздание, от родителей было важное задание дождаться свежего хлеба и купить его. Вечером, в половину седьмого я решил, что хватит. Пора бы и домой. Только вот меня никто не спешил забирать, а температура всё ползла вверх и мне становилось совсем плохо.

Я попытался уйти сам, но воспитательница не отпустила — отдам только родителям в руки. Я с ней и ругался, и убеджал. Но кто пятилетних слушает? В половину девятого меня взяли за руку и повели к дому: раз родители не идут за рёбёнком, гора сама пойдёт к Магомеду.

А у дома встретили милицию и всполошившихся соседей. Мальчик пропал. То бишь я. Когда меня привели, я, разумеется, нашёлся. Сначала начали ругать очень сильно, потому что ушёл в садик. Но меня хлопнула температура окончательно и начались судороги. Отвезли в больницу и перестали кричать. Как я оказался рад болезни — не передать словами.