Библиотека для школьных партизан
Работаю в школьной библиотеке и помогаю детям прогуливать уроки. Они ко мне заходят в кабинет, прячутся за стеллажи и сидят читают. Что удивительно, даже не в телефон пялятся, а именно читают. Иногда ходят тихонечко, рассматривают и выбирают книги.
Всё началась с того, что в один день посреди урока восьмиклассница с заплаканным лицом пришла за учебником. У них была литература, там за год проходят две книги. Шло только первое полугодие, первый учебник ещё не прошли, но по программе понадобился материал из второго. Вот на один урок и надо было принести другую часть, а девочка забыла. Учительница её заругала до слёз и выгнала с урока.
Девчонка пошла в библиотеку, хотя знала, что мне запрещено выдавать книги на один урок для забывашек. Я это правило прекрасно обхожу, просто держа в библиотеке один стеллаж под два комплекта каждого учебника для каждого класса из числа списанных. По правилам надо обновлять книги раз в пять лет, но это же обычная рядовая школа, здесь с бюджетом вечные дыры, так и выходит, что меняем, как придётся. В общем, хоть и запрещено выдавать книги на урок, я это делаю.
Ученики давно знают правило — взял учебник, вернуть строго через 45 минут, а то кому-то другому может не достаться, а в следующий раз тебе не достанется. Вот и в тот раз девочка пришла попросить учебник и собиралась идти обратно на урок, но я её не пустила. Ну это же насколько надо быть не в духе, чтобы ребёнка довести до слёз из-за книги? Её аж трясло.
Оставила девочку у себя, чтобы она переждала урок. Позже ко мне стали приходить за учебниками посередине урока ещё дети. И все за литературой, и снова заплаканные или на нервах, — все от одной учительницы. Я ребятам, конечно, давала книжки, но так болело за них сердце, что сама предлагала им оставаться у меня на один урок.
Было странно видеть такой наплыв. Все преподаватели старые, знакомые, были адекватными, никогда не было такого, чтобы от кого-то ученики табунами бегали. А тут старшеклассники — шестнадцати и восемнадцатилетние высокие парни — приходят ко мне и их аж трясёт. Девочки чаще плачут, а парни стойкие, только виски у них пульсируют так, как будто сейчас венка внутри лопнет. Сейчас, когда в школе турникеты и никого не выпускают просто так, они же не могут выйти в любой момент покурить, поэтому особенно нервно переносят стычки с учительницей литературы.
Причина этого явления выяснилась внезапно: у преподавательницы умер муж, и она от всей души отрывалась на детях. Ни единого пропуска, ни единого опоздания, ни единого пререкания с ней — иначе всю душу вынет, она же теперь без мужа, переживает очень, а дети её постоянно доводят. Она в ответ стала закручивать гайки и превращать свой кабинет в концлагерь.
А она дама образованная, и не кричит, а грамотно, красноречиво и методично унижает учеников на глазах у одноклассников. Наслаждается этим, всегда высасывает всё из таких ситуаций. И она не считает, что не права и стоит быть мягче. Она считает, что теперь все должны ходить как шёлковые перед ней. И она сама же призналась мне в такой возмутительной вещи, что мне её захотелось ударить! Сказала, что ей становится легче, когда она высказывает ученикам всё, что хочет, от души отлегает.
То есть взрослый состоявшийся человек за счёт несовершеннолетних самоутверждается и целенаправленно рушит их нервную систему. В такой войне я встала, конечно же, на сторону детей. Уже вся школа знает, что если с этой преподавательницей проблемы, можно смело не идти к ней на урок, а прятаться у меня в библиотеке.
Руководство школы знало про то, что прогульщики отсиживаются у меня. Сначала пытались делать мне внушения, что надо выгонять детей: послоняются по коридорам и пойдут обратно на урок. Но со временем начали поступать жалобы, приходили родители учащихся и жаловались на учительницу по литературе. Директор быстро смекнул, что лучше давать ученикам передышку, чем получать кипу бумаг с жалобами на преподавателя. То есть мне негласно дали понять, что ученикам отсиживаться в библиотеке можно, но лучше этим не злоупотреблять.
А в этом учебном году ко мне в кабинет ввалился целый класс пятиклашек, которые с воинственным гомоном отказались идти на урок литературы. Они так громко возмущались, что из соседних с библиотекой классов повыскакивали испуганные учителя. Пришлось оставить их в библиотеке, а самой идти за директором: пусть любуется на очередной протест. С учительницей поговорили, учеников успокоили, отправили всех на уроки. Но результат не закрепился. До сих пор ходят ко мне прогуливать литературу, не желая терпеть унижения за забытые учебники или отличное мнение.