Маленький маньяк
Мне пятнадцать лет было, к нам приехали родственники из Сибири (мы живём в Сочи). Бабушкина сестра с семьёй: её дочь с мужем и сыном. Сыну шесть лет. Хотела подружиться, потому что родственник, да и я люблю детей. Собиралась даже идти в педагогический колледж следующим летом. Родных братиков-сестрёнок не было, только на лето приезжали родственники с детьми. Мне нравилось с ними возиться. Во дворе целый детский сад за мной бегал, как за мамой-гусыней, когда просто за хлебом выходила. Вот с братом тоже хотела сдружиться.
Сразу у его мамы спросила разрешения сходить с ним в парк погулять. Тётя Оля как-то странно отреагировала. Обычно, когда я предлагала увести детей на прогулку, родители радовались отдыху. Тётя Оля только мялась, переглядывалась с мужем, сказала «только осторожно» и отпустила. Мы с Кириллом в первые пять минут дороги молчали. Мелкий меня стеснялся, а когда я пыталась завести разговор всякими вопросами о нём, он только односложно отвечал.
Ещё минут десять он не очень дружелюбничал, а потом я предложила зайти в ларёк за семечками, голубей покормить. Здорово же, детям такое нравится. Тем паче, что в том парке, куда мы шли, голуби были наглые и прямо на руки садились ради еды. Кирилл повеселел. Отлично, теперь главное было не начать есть семечки раньше голубей, а то это затягивает.
Дошли до парка, обосновались на лавочке в тени. Ждать долго не пришлось, как только мы сели, прилетели сразу два голубя. Я рванула первую пачку. Они насторожились… Всыпала брату в ладошку горсть семечек, сама тоже взяла, и началось веселье. Нас очень скоро облепили тучи этих пернатых. Мы взяли две пачки семечек, вторую я приберегла на кормёжку после аттракционов. Обычно дети канючат, когда приходит время уходить, а если есть перспектива снова покормить птиц с рук, то перестают капризничать.
И вот первая пачка уже больше, чем на половину, пустая. Голуби подлетают и на лету клюют семена в ладошках. Кирилл в восторге. Я его предупредила, что семечки скоро кончатся, осталось две горсточки на каждого. Он предусмотрительно отсыпал некоторое количество в карманы, чтобы быстро не истратить последнее. Насыпал немножко в левую ладонь, сжал так, что пальцы почти закрывали доступ к семечкам, оставил маленькую щёлку, ровно под клюв. Несколько голубей подлетали, но не смогли выцепить у него из руки ничего. Я сказала ему, чтобы он разжал пальцы, но мне в ответ последовало сосредоточенное тихое «нет».
Затем он перевернул руку, чтобы из ладони выпало несколько семечек. Голуби просекли в чём дело. К нему на руку сели двое и попытались просунуть клювы в щель между пальцами, но подрались. Когда одна птица прогнала конкурента и стала единолично вытаскивать по одной семечке из детской ладошки, Кирилл сжал пальцы и защемил голубю клюв. Право рукой схватил зафиксированную птицу. Семечки выкинул в стаю под ногами. И начал душить голубя в руках. Медленно но верно.
Я просила отпустить, говорила, что так голуби обидятся и больше не прилетят.
- Этот точно никуда не прилетит.
И задушил его, прямо глядя, как птица бьётся в руках. А потом выкинул тушку в остальных голубей, они не обратили на дохлого сотоварища внимания и продолжали ждать кормёжки. Кирилл высыпал все запасы из карманов на труп, и по нему стали топтаться и хватать семечки остальные голуби. Я пребывала в шоке.
- А теперь на качели? — Мальчик был счастлив. По дороге он передвигался подскоками и радостно рассказывал мне про то, что любит: мороженое, фейерверки, костры, мучить котят, засовывать животным палки в уши и под хвосты, растягивать им лапы до хруста. Не хочу говорить про всё, но до сих пор помню, что он тогда мне рассказывал.
Пока он качался на гамаке в парке, с блеском в глазах рассказывал про то, как убивает и мучает животных. А однажды даже маленькому ребёнку вдавливал глаза, пока папа не пришёл. В парке он долго кататься не хотел, наоборот просился на выход, чтобы покормить птиц. Но я настаивала на том, чтобы отгулять оплаченное время. А потом сказала, что вторую пачку купила дома погрызть. Дома, когда я с квадратными глазами привела довольного ребёнка, его мама спросила шёпотом «кого?». - Голубя. - Понятно…
В час ночи, за посиделками с самоваром, родственники рассказали про Кирилла. Что они его водили к врачам, пытались исправить, но не помогает. Он ещё маленький для таблеток и другого медикаментозного вмешательства, врачи советуют попробовать перевоспитать и найти хорошего психотерапевта. А мальчик продолжает охотиться за животными и мучить их. А они его очень любят, и кошечки сами ластятся. А потом он вырывает им лапы, хвосты, душит, режет и поджигает. Тот маленький ребёнок, которому он пытался выдавить глаза, это тоже оказалось не выдумкой. Теперь мальчик всё время под чьим-то присмотром каждую минуту. В то лето я сильно переосмыслила своё отношение к детям. Кирилла до конца его отдыха жутко боялась. Меня дико трясло, когда он, улыбаясь, рассказывал мне про свои фантазии. В педагогический поступать передумала, пошла на архитектора. Чертежи не убивают животных.