Предательство и конкурс рисунков

Бабушка преподавала в школе, где я училась. В начальных классах она вела уроки рисования у моего класса. А с пятого — историю. И все знали, что она моя бабушка. Она могла обратиться ко мне не по имени, а "внуча". Мне это её отношение и особый статус льстили.

Поэтому я всегда выполняла домашнее задание по истории, как никто другой. Читала море дополнительной литературы, смотрела исторические передачи по телеканалу "Культура" вместо мультиков. И бабушка всегда прекрасно знала, что уж на её то уроках я смогу ответить на любой вопрос.

Одноклассников ни разу не задевало такое панибратство между учительницей и ученицей. Они видели, что я действительно заслуживаю те оценки, что ставит мне бабушка. Одноклассники сами любили посписывать у того, кто точно всё знает на пять с плюсом.

Бабушка, вопреки стереотипам, не зверствовала. Она не пыталась содрать с меня "три шкуры", не была строже, не спрашивала больше остальных. Но я продолжала стараться, чтобы оставаться лучшей внучкой на свете.

В седьмом классе школа устроила маленький местный конкурс по рисованию. Работы всех участников обещали вывесить на стенах вдоль коридора, а рисунок победителя красовался бы у двери самого директора. Мой звёздный час! — решила я. Теперь была возможность предстать не только перед своим классом, но и перед всей школой, чтобы бабушка мной гордилась. Теперь я буду лучшей внучкой на всём белом свете.

Ну и, конечно, это особенно символично, учитывая, что в седьмом классе рисование заканчивалось. Эдакий итог всех школьных лет, что я набивала руку в этой стязе. Конкурс судили учителя ИЗО, музыки, МХК и физики. К работам решили подойти серьёзно. Оценивали композицию, технику, вообще всё-всё-всё. Ну что ж, я не оплошаю!

И решила запечатлеть пейзаж нашего яблоневого сада на даче. Пять дней карпела с акварелью, запершись в комнате, и отказываясь показывать свою работу бабушке. "Это будет сюрприз! — твёрдо решила я. — Хочу видеть её глаза, когда я сдам работу в понедельник. Не зря же она сама обучала меня живописи с первого класса. Не просто так я всегда старалась быть лучшей из её учениц. Лучшей из всех возможных внучек."

В готовой работе с трудом можно было опознать акварель. В попытке достичь реалистичности я наносила слой на слой. В итоге вышло так, будто рисовали масляными красками. Поверхность рисунка глянцево блестела и всё ещё прилипала. За выходные должно было высохнуть.

Лучшее, бесспорно, лучшее. И — моё. Я сама до того дня не верила, что могу так рисовать. Гордость захлестнула по самые уши. Они горели, они жаждали услышать похвалу. Пока я дорисовывала последнее облако, уже сочинила себе сценарий.

В мечтах я видела, как бабушка раскрывает в немом неверии рот. Как не находит нужных слов, как я смущённо признаюсь: "да, всё сама." С каждой минутой этот простой сценарий обрастал ещё кучей подробностей, уже совершенно невероятных.

Что моим рисунком восхищаются все одноклассники, мальчишки обожающе смотрят, девчонки просят их научить. А сам директор, увидев мой рисунок (нет —

картину

!) снимает её со стены коридора и везёт на городскую выставку. Где её непременно замечают искусствоведы. И вот про меня и мою картину снимают сюжет для телеканала. Я становлюсь знаменитой юной художницей. Через много лет уже живу в роскоши, выдавая по шедевру живописи в день, покупаю бабушке всё, что только её душа пожелает. А потом сажусь за написание мемуаров. И целые главы там посвящены моей бабушке, взрастившей такой талант и давшей вдохновение. А сама бабушка после прочтения вытрет скупую слезу, накапает валерьянки и снова скажет, как гордится мной.

Да, мне определённо нравится. И рисунок, и сценарий такой жизни. Успеха не миновать. И моя гордыня не позволила мне сдержаться. В воскресенье я весь день смаковала свою выдуманную историю небывалого успеха. И не дождалась.

Я не дождалась утра понедельника, а пошла к бабушке вечером воскресенья. За спиной держа листок, я стояла перед ней и не могла не улыбаться. Я молча протянула лист и замерла... Конечно, были похвалы. Но, что важнее, был тот самый немой восторг. Немое любование. ОНО. Признание таланта. Но рисунок до сих пор самую малость лип. И бабушка предложила оставить его досохнуть под окном.

Самая счастливая на свете, я отправилась спать, оставив лист на подоконнике в кухне. Мне было уже, в общем-то, всё равно, что же должно быть дальше. Нет, победа в конкурсе важна. Но теперь можно без лавр, без телевидения и карьеры великой художницы. Потому что самый важный человек меня уже оценил. Я засыпала очень сладко.

Когда на утро я проснулась и начала собираться в школу, то до последнего не подходила к рисунку на подоконнике. Старалась провести все утренние ритуалы и ни разу даже не взглянуть в ту сторону. Я старалась забыть собственное творение и как можно дольше не видеть его, чтобы потом подойти и только сильнее удивиться — и как же такое у меня вышло?..

И действительно, подойдя к листу, я не поняла. На моих деревьях были сверху наляпаны огромные страшные яблоки. Самые нелепые на свете. Это не моё. Я такого не рисовала. Жирным чёрным цветом контур, ядовитые красные с зелёным цвета плодов. Весь рисунок был нежным и пастельным. И тут это уродство.

Подбородок задрожал, губы сами собой выгнулись сковородником. Я с детства так не ревела. По-настоящему, взахлёб, с истерикой. Совсем некрасиво, не так, как подобает плакать хрупким девочкам. Сопли размазались по щекам вместе со слезами. Я даже трогать не хотела этот лист.

На мой рёв пришли и мама с бабушкой. Я задыхалась в плаче и ничего не говорила. Вы могли бы подумать, что это младший брат или сестра решили помочь мне в творческом успехе. Но у меня никогда не было младших братьев или сестёр в доме. Это сделала бабушка.

Она испугалась, что её обвинят в подсуживании. Скажут, что сама за внучку так нарисовала, чтобы отдать ей первое место нарочно. Вот она и внесла коррективы, чтобы работа казалась более детской. Я просто не могла поверить. Что-то оборвалось у меня внутри. Как будто сердце было подвешено на верёвке к горлу. И эта верёвка лопнула. Сердце ухнуло куда-то вниз и глухо стучало из самых недр. А верёвка некрасиво легла тяжёлыми кольцами на диафрагму и давила на желудок.

Я не ходила в школу неделю. И ещё месяц даже не отвечала на бабушкиных занятиях, когда она спрашивала меня. В конце-концов мама попросила перевести меня в другой класс к другому учителю истории. Потому что мой дневник пополнялся двойками с космической скоростью.

На уроках рисования я просто сидела, сложив руки перед собой на парте. Даже карандаш не брала. После перевода в другой класс я снова стала отличницей в истории. Новый учитель хвалил меня намного больше бабушки. Правда он специально давал мне самые сложные задания. Но я справлялась. Однако, учитель рисования в школе был всего один — бабушка.

Завуч вызывала в школу маму, устраивала мне приватную беседу в своём кабинете. Но я всегда молчала и продолжала ничего не делать на уроках ИЗО. В итоге завуч сама поставила мне четвёрку за год, потому что до происшествия с конкурсом я училась хорошо. О том, что случилось с моим рисунком, никто в школе так и не узнал. Ненавижу яблоки.