Упрямее и мстительнее меня ещё поискать
Действие произошло уже, выходит, 14 лет тому назад. Мне было 5 и меня отправили в школу. Ну потому что "а чего дома сидеть, ты и так уже читать, считать умеешь, иди учись".
Когда такой же трюк спустя семь лет попытались проделать с братом, родителям дали от ворот поворот и сказали, что раньше, чем ребёнку исполнится 6 с половиной, могут на школу не рассчитывать. А меня вот отправили.
Мне в школе не нравилось. Я была самая младшая и самая неусидчивая, информация в голове не задерживалась, и все уроки воспринимались как пытка. Одна радость была в то время — прибежать после уроков домой и смотреть мультик про феечек Винкс.
Да-да, вот такие мы все с вами старые, этому дебильному мультику уже оч-чень много лет. Но в мои пять он стал спасением.
У меня День рождения в конце октября. И папа придумал, как меня мотивировать учиться: если буду сама стараться и хорошо вести себя на уроках, то он мне закажет на днюху куклу моей самой любимой феечки!
Я сначала не соглашалась. Потому что видела я этих кукол в магазине — страх и ужас, даже для такого маленького фаната как я. У них волосы были собраны в хвост, а если его распустить, то миру являлась абсолютно лысая голова героини. Такой китайский ширпотреб с волосами, прошитыми одним рядом. Ну и кому такое надо?
В общем, я была привереда. Но папа сделал ход конём! Он в то время имел друзей в посольстве Италии, и пообещал мне куклу прямо оттуда. Он мне даже фотографии показал — какая она будет. А на фотографиях была ОНА… Самая прекрасная на свете игрушка.
Не барби из дешёвого пластика, одетая в похожие одежды и с картонными крыльями, а кукла сделанная по отдельному макету, с пропорциями как у мультяшных героинь. И я, конечно же, заверещала, что согласна!
Весь сентябрь и октябрь я усердно старалась, и не принесла ни одного замечания в дневнике. Однако, за неделю до Дня Рождения, папа подошёл и серьёзно со мной поговорил. Объяснил, что куклы не будет.
Уже тогда феечки вызвали бешеный ажиотаж, и кукол в Италии просто в один момент раскупили, а до экспорта дело даже не дошло. Надежда была только на предзаказ. Папа, конечно, договорился и всё оплатил, но всё равно ждать пришлось бы ещё долго.
Он мне пообещал, что кукла будет на Новый год. Папа предупредил, что наш договор всё ещё в силе — и я должна ради подарка хорошо учиться. Меня отсутствие обещанного подарка подкосило настолько, что я всю оставшуюся неделю хандрила. Классная руководительница даже интересовалась у родителей, что со мной.
Обычно на уроках я как с шилом в одном месте, а тут каждый день приду, распластаюсь по парте и грустно вздыхаю.
И вот декабрь. Всё ближе конец месяца, всё более нервным становится ожидание. А вы вспомните себя в 6 лет. Четыре месяца предвкушения — это почти вечность.
И вот уже 28 число. Папа злой и нервный ходит по квартире и ругается по телефону. На почте потеряли мою посылку. Он обещает прийти лично и разбить им всем носы, если они не найдут её до Нового Года. Я прислушиваюсь и нервничаю, но успокаиваю себя — папа всегда разберётся, он обещал!
На дворе 31 число, отец на взводе, и, наконец, звонок — нашли коробку с куклой, сейчас вам подвезут, скажите, куда! Папа диктует им наш адрес. — Нет, далеко, туда не поедут, давайте поближе к отделению. Папа диктует адрес маминой фирмы, звонит маме, просит её встретить водителя и забрать подарок. Предупреждает, что давать на лапу ничего не надо, потому что и без того они провинились (потеряли ценную посылку).
Итак... 31 декабря, три часа дня, мама выходит с работы, едет домой.
Семь вечера. Мы с папой нарезали все салаты, поставили в духовку мясо и картошку и ждём маму…
Уже слишком долго её нет. Папа предлагает одеться и пойти к остановке, маме навстречу. Я радостно соглашаюсь, мы выходим на лестничную клетку, вызываем лифт… и он не едет. Сломался. Спускаемся пешком, на третьем этаже слышим шум — мамин голос! Это она в лифте и застряла! Она и ещё сосед с дочкой, девочкой на год меня старше.
Лифтёров уже вызвали, и уже больше часа сидят ждут их. Мамин телефон в шахте лифта не ловил, так что позвонить она нам не могла, и предупредить, соответственно, тоже. Я начала нервничать — как там моя мама в лифте, не страшно ли ей. А там ещё и свет выключился, темнота, мрак, ужас.
Чтобы я не боялась за маму, папа повёл меня домой и поставил кассету с русалочкой.
Почти в девять вечера двое шатающихся и синих работников ЖЕКа соизволили вытащить из лифта застрявших. Папа оставил меня в квартире и спустился встречать маму сам. Я прождала у двери целых немыслимых три минуты и побежала следом.
Прибежала как раз, когда двери разжались, и из тёмной коробки вышли соседи и мама! Счастье, объятия, мама, мамочка! И мои глаза, вперившиеся в руки соседской девочки, сжимающей куклу.
Сосед с дочкой очень быстро удалились к себе домой, но я то всё успела заметить. Ткнула пальцем в закрывшуюся соседскую дверь и сказала "у неё моя кукла". Папа сначала не понял и решил, что я что-то напутала. Но мама вмешалась и сказала, что когда они застряли, девочка начала паниковать и плакать, и она, чтобы утешить, отдала ей мой подарок.
Такого визга, как тогда, наш подъезд ни до, ни после не слышал. Мама пыталась меня ругать и стыдить, что я должна понять, что девочке было страшно, что так правильно. Но для меня это была не девочка, а сволочная кобыла на год старше, отобравшая МОЁ!
Папа стучал к соседям. Застрявший мужик один раз открыл и сказал, что дочь приросла к кукле и не отдаст, и больше не открывал. Новогодняя ночь была загублена.
Я орала, кусалась, швыряла и ломала всё, что попадалось на пути. Мама кричала в ответ, даже папа прикрикнул. Но я не переходила с ультразвука на слова, пока не охрипла. И не разговаривала. Ни первого января, ни второго. Я просто перестала обращать внимание на родителей.
Причём я тогда чётко выработала стратегию наказания: виновата мама, но с папой я тоже не буду общаться, чтобы он тоже мучился, злился и в итоге наказал маму. Через три дня я уже не могла молчать, так что возобновила общение с родителями, но максимально скупое.
Бабушки, прослышавшие о моём горе, все новогодние каникулы заявлялись в гости со всяческими куклами, какие только могли найти. И даже припёрли те самые китайские полулысые подделки, как в насмешку надо мной. Я после этого и с ними перестала разговаривать.
А когда каникулы кончились — не пошла в школу. Меня поднимали с кровати насильно, одевали, тащили вниз по лестнице на руках. Ругали, психовали. Но мне то что? Я училась, старалась, а моё вознаграждение отдали идиотке, которой стало страшно в тёмном лифте. Видала я эту вашу школу. Теперь всё. И родителям сказала: нет куклы — учиться не буду.
Они думали, что это пройдёт. Ждали неделю. Но каждый раз, как предпринимались попытки меня собрать, я обмякала в руках, становилась похожа на труп, и никуда не шла. Целыми днями сидела дома одна, пока взрослые были на работе. И меня это устраивало.
Один раз родители психанули, и меня выпороли. Перестали бодаться с ребёнком упрямством и посчитали, что решат всё силой. Попа горела, щёки горели. А я снова ни с кем не разговаривала.
Наконец, папа пришёл домой и сказал, что заказал мне всех кукол! Теперь пора собираться и топать в школу, потому что уже через полтора месяца мои феечки приедут заказной посылкой.
Наверное, у меня тогда уже слишком перегорело, поэтому эта новость даже не обрадовала. И я с равнодушным лицом сказала, что сначала пусть приедут, а потом школа. А то наоборот мы уже пробовали, и что-то ничегошеньки я не получила.
От моего ультиматума обалдели все. Бабушки, дедушка, тёти. По-моему, каждый родственник посчитал своей обязанностью прийти к нам и уговорить меня учиться. Ну не дело так долго обижаться и хулиганить. Я же взрослая, чего я дурака валяю.
Сидели рядом со мной часами, читали нотации, выводили на диалог. А я играла или рисовала и отвечала только одно, что мама и папа не держат своих обещаний, и я не буду.
Потом с великим удовольствием слушала, как бабушка (она всегда была страшная матершинница) на чём свет стоит ругала на кухне маму за то, что она отдала соседке ту треклятую куклу. Я прямо смаковала то чувство победы, когда бабушка говорила, что надо думать о своём ребёнке в первую очередь, а не о чужих.
Куклы пришли в марте, правда, только четыре, а не как обещал папа "все". Они ему встали в целое состояние, в половину зарплаты. Я распаковала их и бросила в одну коробку, убрав с глаз долой. Сказала "пошли в школу".
Разумеется, под конец года меня в школу не отправили, а в сентябре я просто заново пошла в первый класс. Феечек Винкс возненавидела до самой средней школы, а потом пришло суровое безразличие и проблемы другого уровня.
На маму я держу обиду до сих пор. Она так и не извинилась за тот случай и не признала, что неправа. Но я уже отыгралась много раз. Всю школу вплоть до девятого класса каждый год на восьмое марта и на день матери, я дарила ей открытки с поздравлениями, и пририсовывала феечку. Лет в 14 из особой дерзости пожелала ей "заботиться всегда о своём ребёнке, а не о чужих".
Но после того испорченного Нового года вся родня знает, что упрямее и мстительнее меня — ещё поискать.